В нашем зале висит каллиграфия 一期一会 «Ичи-го ичи-э». Это фразу сложно перевести однозначно, в ней скрыты глубокие философские идеи и начиная с XVI века её трактовали многие мастера. Я же хочу привести перевод трактовки «Ичи-го ичи-э» данной непосредственно автором каллиграфии, висящей в нашем зале.

Её автор Сёдо Харада Роси 正道原田老師 — настоятель монастыря Согэндзи 曹源寺 в городе Окаяма в Японии. Он является известным учителем Дзэн, наследником традиции Риндзай Дзэн.

Текст было довольно сложно переводить и я заранее прошу прощения за возможные неточности, но я смею надеяться, что мне удалось сохранить общий смысл текста.

Один случай — одна встреча

Сёдо Харада Роси 
Перевод на русский Антон Федотов

«Один случай» означает один цикл перерождения. В буддизме считается, что люди рождаются, затем умирают, а потом рождаются снова — существует круг перерождений. Жизнь человека, вся жизнь между рождением и смертью — это и есть один случай».

В чайной церемонии это особенно важно. Каждая встреча происходит только раз в жизни. Ни одна чайная церемония не повторяет другую. Чайная утварь никогда не бывает одинаковой, как и гости. Если бы всё было повторением предыдущей церемонии, то не было бы радости и не к чему было бы стремиться. Каждый раз люди, которые собираются вместе, разные.

Радость от сочетания чайных принадлежностей и потока энергии нашей повседневной жизни всегда свежа и всегда нова. Это ясное восприятие глубоко заложено в чайной церемонии. Именно поэтому и хозяин, и гости вкладывают душу в подготовку к чаепитию и участие в церемонии. Так следуя Пути, мы создаём место, где гость и хозяин становятся единым целым.

Яманоуэ Содзи, ученик Рикю, был одним из тех, кто наблюдал это независимо от того, какой был чайный сезон, использовался ли чайник или открытый огонь, в чайной комнате или снаружи в саду. Для гостей и для хозяина каждый миг был вопросом «одного случая, одной возможности», хозяин заботился о гостях, гости оказывали уважение хозяину.

Был еще один чайный мастер по имени Ли Наосукэ. Ли Наосукэ также глубоко уважал и понимал чайную церемонию. Каждый мастер понимает чайную церемонию по-своему — это еще одна разновидность «одного случая, одной возможности». Например, даже если вы пьёте чай с одними и теми же людьми, это всё равно не одно и тот же. Так он учил.

Жизнь всегда в движении. Нет ничего вечного или неизменного.

Уйду ли я первым или кто-то другой
Мы не знаем, будет ли это сегодня.
Мы не знаем, будет ли это завтра.
Те, кто отправляются первыми,
Как капли росы,
Никогда не знаем, какая упадет следующей.

Сегодня утром — силён и молод.
Вечером ничего не осталось, кроме скелета
Как жалко, как глупо

Это слова Шинрана Сёнина.
В своих трудах он говорит о быстротечности человеческой жизни.

«Уйду ли я первым или кто-то другой». Умру ли я раньше них? Умрут ли они раньше меня? Возможно, это случится уже сегодня, я не знаю! А может быть, завтра?

Тот, кого я думал проводить, действительно ли он уйдет раньше меня? Мы не можем знать, как сложится жизнь. Как роса на рассвете, как капли дождя, цепляющиеся за ветку, мы никогда не можем знать, какая из них упадет первой. Будет ли капля, которая вот-вот упадет, первой? Или она упадет позже? Каждая из них в конце концов упадет, как и жизнь каждого человека.

Утром мы видим человека с прекрасным здоровым энергичным взглядом. Вечером мы можем увидеть его мёртвым.

Наша жизненная энергия неизмерима, но если мы подумаем о хрупкости жизни, о ее быстротечности, то в этом будет и меланхолия. Тогда нужно спросить: «А известна ли нам радость Учения Будды?»

Это всё верно только в том случае, если вы смотрите на форму и не видите сути. Является ли мир жестоким местом? …или меланхоличным местом? Дело не в форме, а в том, что находится внутри нашего разума. Добрый или злой этот мир — просто вопрос ума.

«Горные цветы распускаются, как парча,
Ручьи в долине синие, как индиго».

Мы также можем сказать об этом следующим образом. Один монах спросил мастера Дайрё: «Что такое Чистое тело Будды? Что такое вечная истина?»

Мастер Дайрё ответил: «Горные цветы распускаются, как парча, ручьи в долине синие, как индиго».

Горные цветы появляются повсюду, куда ни глянь. Они растут, а затем увядают и опадают. Воды реки текут беспрерывно, и никогда один и тот же пейзаж не повторяется дважды. И все же в этом меняющемся потоке, который никогда не повторяется, мы не находим никакой неодинаковости. Наша жизненная энергия может быть понята так. Видя это, мы понимаем, что речь идет не о мире форм, а о мире Ума.

Как мы принимаем этот мир, каким образом мы его воспринимаем? Именно здесь находится суть нашей жизни.

Считается, что время течет из прошлого через настоящее в будущее. Таково обычное представление о времени. Но если у нас есть обет с планом и целью, мы осознаем, что время также течет из будущего в настоящее. Дается обет, и мы решаем, что в своей жизни хотим непременно сделать вот это. Когда мы вкладываем всю свою жизнь в этот обет, он наполняет жизнь ясным светом, и каждая вещь используемая для воплощения этого есть и обет и цель. Мы прилагаем усилия, и радость от реализации этой цели не поддается описанию. Это время, которое течёт из будущего в настоящее.

Но это все еще связано с созданием декораций в нашей голове. Где находится настоящая жизненная энергия? Не в наших головах! Наша жизненная энергия по настоящему присутствует только в этом моменте, прямо сейчас, прямо здесь. Постоянное пребывание в этом моменте, погружение в настоящее — вот истинная жизненная энергия.

В буддизме учат, что ум прошлого, настоящего и будущего неуловим. Мы не можем ухватить эти моменты.

Ум будущего еще не проявился, поэтому, конечно, он еще не реален. Но как насчет ума СЕЙЧАС? К тому времени, как мы можем сказать слово «Сейчас», оно уже прошлое. Вот почему мы не можем постичь ум настоящего. Говоря о настоящем, мы уже создали концептуализацию чего-то прошлого. Мы должны осознать, что этот ум настоящего может быть только жизненной энергией текущего момента.

В Сутре Сердца говорится, что нужно практиковать глубокую праджню. Означает ли это, что существует также и поверхностная праджня? Поверхностная праджня — это просто ментальное понимание праджни. Даже если у нас есть тело, мы должны полностью забыть это тело, чтобы проявить этот Ум Будды. Мы понимаем это головой, но это не фактически переживаемый опыт. Если это нельзя применить, это только поверхностная праджня. Глубокая праджня — это та жизненная энергия, которая живет СЕЙЧАС, ЗДЕСЬ. В глубоком изумлении мы воспринимаем ее ярчайше живой, такой, какой она на самом деле является. Это великое чудо должно быть испытано непосредственно. Об этом Сидо Мунан Дзэндзи сказал: «Эта глубокая праджня — полностью забыть даже следы нашего тела». Мы не можем цепляться за заботы о нашем теле. Имея тело, мы полностью забываем о нем. Мы должны зайти так далеко.

В Юима-сутре Юима говорит бодхисаттве Манджушри, который пришел навестить его, потому что Юима заболел: «Манджушри, ты так хорошо сделал, что пришел и навестил. Ты пришел без всякого прихода и ушел без всякого ухода». Так Юима приветствовал Бодхисаттву Манджушри. Бодхисаттва Манджушри ответил: «Да, это так. Раз придя, я не прихожу дважды, и раз уйдя, я не ухожу дважды. А почему? Нет ничего, что приходит, и нет ничего, что уходит. Некуда идти и нечего смотреть». Так ответил Манджушри.

Если посмотреть на это рационально, то мы никак не сможем понять, о чем он говорит: это звучит глупо. Но если мы непосредственно соприкоснулись с живой энергией, тогда все понятно. Если же мы думаем о своих делах, действиях и поступках, то это лишь дуалистическое восприятие. Это нельзя назвать реализацией истинной живой энергии. Если мы смотрим с дуалистической точки зрения, это нельзя назвать истинным видением. Как сказал Хакуин Дзэндзи в «Песне Дзодзэн»: «Идя или возвращаясь, мы не можем быть в другом месте». Об этом же говорится и в следующих строках: «Осознавая мысль об отсутствии мысли как мысль, поем ли мы или танцуем, мы являемся голосом Дхармы». В каждое мгновение и в каждом месте вся наша энергия вливается в то, что мы делаем. Только так можно впервые по-настоящему ощутить великое изумление перед энергией жизни. Мы должны осознать это так глубоко, иначе это всего лишь концепции, а они бесполезны.

По этому поводу Шестой Патриарх сказал, что такое «дзэндзё», или самадхи: «Дзэн» — это отбросить все внешние слои; „дзё“ — это не иметь внутри никаких неуправляемых мыслей. Таким образом обучают Дзэндзё. У нас есть различные формы — форма мужчины или женщины, молодого или старого, богатого или бедного, хорошего или плохого. Существует так много способов описать человека, но отбросить все эти способы — это и есть дзэн. Если мы думаем, что что-то хорошо, мы зацикливаемся на идее хорошего; если мы думаем, что это плохо, мы зацикливаемся на том, что плохо. Так и люди. Мы счастливы, когда нас хвалят, но если нас критикуют, мы становимся раздраженными.

Если мы думаем о том, чтобы иметь подвижную живую форму, мы зацикливаемся на этом. Что бы ни происходило в нашей жизни, это всего лишь отражение в зеркале, это все феномены. Если мы не зацикливаемся ни на чём, что происходит в нашей жизни, это и есть дзэн. Если мы не зацикливаемся на собственной форме и не зацикливаемся на всём, что с нами происходит, тогда наш ум не колеблется. Пока мы зациклены на собственной форме и внешности, наш ум не может видеть объективно. Не быть пойманным — это «дзэн», а не быть ослепленным — это «дзё». «Дзё» — это быть живым и жить среди всех разнообразных форм и видимостей мира и при этом не быть захваченным этими формами.

В нашем уме не может быть ни малейшей тени; мы не можем уделять внимание никакой тени вообще. Ни о чем не заботиться и ни за что не цепляться, жить каждый миг, не цепляясь ни за что, то это и есть «дзэндзё», или самадхи.

Поскольку мы зацикливаемся на форме и видимости, на нас оказывают влияние, когда хвалят или критикуют. Мы попадаем в ловушку, когда побеждаем, и попадаем в ловушку, когда проигрываем. Таким образом, наш ум постоянно выведен из равновесия. Чтобы не быть пойманным ни внутри ни снаружи, мы должны не разделять себя на внутреннее и внешнее. Говорят, что проточная вода не застаивается, а стоячая может протухнуть. Наш ум всегда течет, течет и течет, он новый, новый и новый. Если мы останавливаемся, а не продолжаем трансформации, мы становимся привязанными. Это не означает прекратить видеть и слышать, но мы не должны каждый раз добавлять к этому наше маленькое «я». В какой бы ситуации мы ни оказались, мы не останавливаемся, а продолжаем двигаться вперед, как текущая вода. Наша истинная природа именно такова: чистый и ясный ум, который не зацикливается на внешних вещах. Мы видим внешний мир четко и ярко, но не зацикливаемся на нем.

Это дзадзэн, а дзадзэн — это не про то чтобы не слышать, не видеть и не говорить. В этом нет ничего сложного. Когда мы видим, наш ум не останавливается на этом. Когда мы слышим, наш ум не останавливается на этом. Когда мы работаем, наш ум не останавливается на этом. Мы открываем глаза и ясно видим мир, но он не затрагивает нас. Видеть, но отпускать видимое — это и есть самадхи.

В любом случае, мы не можем закрывать глаза. Когда глаза открыты наш дзадзэн живой. Если мы занимаемся дзадзэн с закрытыми глазами, он не приносит никакой пользы. Мы соприкасаемся с миром без того, чтобы наш ум тянуло то в одну, то в другую сторону. Мы не шатаемся. Даже имея свой собственный способ бытия, мы не зацикливаемся на нем. Мы должны творчески и изобретательно работать над состоянием своего ума каждый день. Это невозможно сделать концептуально. Вот почему Сидо Мунан Дзэндзи говорил, что мы должны полностью отбросить своё тело. «Победитель испытывает эмоции, проигравший не может спать по ночам, тот же, кто не озабочен ни победой, ни поражением, спокоен, спит он или бодрствует».

Будда учил, что мы зацикливаемся на идее победы или поражения, но при этом полностью теряем представление о ценности жизни. Мы должны познать ум, который не фиксируется, и осознать непрерывность моментов ясности. Это и есть истинный дзадзэн. Постижение пути Будды и сам путь Будды заключаются в том, чтобы познать эти ясные моменты ума без разрывов.

Для решения коанов и вхождения в самадхи этот живой ум должен быть познан и полностью реализован. Если мы и правда используем свой ум таким образом, то движение — это дзэн, и сидение — тоже дзэн. Чем бы мы ни занимались на протяжении дня, мы находимся в состоянии покоя. С утра до вечера и с вечера до утра наш ум не останавливают никакие мелочи. Если мы сможем продолжать это весь день и всю ночь, то вечная жизнь будет реализована в одно мгновение.

Когда мы чувствуем каждое мгновение, мы можем познать сияние каждого мгновения. В этом наша истина, а также то, что позволяет понять “Один случай — одна встреча” в человеческих отношениях: каждый случай — это единственная возможность. Это и есть учение Будды о непрерывных моментах ясного ума. Оно обновляется в каждой медитации и каждой встрече, которые никогда не повторятся. В каждый момент реализуйте это полностью. В этом радость и свет жизни.

Сёдо Харада Роси подметает двор монастыря: